Одна удивительная очередная, явно не зависящая от моего волеизъявления история, произошедшая позавчера со мной, вновь призвала к размышлениям. Произошедшее воспроизвело в мозгу когда-то отложившуюся проповедь на тему Послания к Ефесянам глава1 стих4 :"Так как Он(Бог) избрал нас в Нём(во Христе) прежде создания мира,чтобы мы были святы и непорочны пред Ним в любви...
От того, каким необычным путем я позавчера попала в церковь, включился вдруг анализ, что возвращение в церковь происходило в моей жизни неоднократно как бы против моей воли, поэтому все-таки " Бог избрал нас прежде создания мира" или у каждого есть выбор?
Но...по порядку...Удивительная позавчерашняя история поначалу ничем особенным не отличалась. В очередной раз я поехала зайцем на электричке из пригорода в город по причине 20-ти копеек в карманах, неизвестно на что надеясь, хотя "такое неоднократно ранее сходило с рук." Но в этот раз контролеры выловили меня буквально на 3-ей станции и предложили пройти в тамбур на выход из электрички. Пока контролеры допроверяли билеты у остальных пассажиров вагона, я прошла в тамбур и стала молиться за контролеров и чтобы простить обиду на них, заодно надеясь на чудо: неужели Бог высадит меня на полустанке на 1,5 часа "торчания" до следующей электрички? Поезд проехал еще одну остановку и тут снова подошел явно не по делу ожесточенный контролер. Его раздраженные слова:"Почему же Вы не выходите, умная?" явно ко мне не подходили.
Выходя из поезда на платформу, я проговорила проверяющим:"Я люблю вас любовью Господа , Бог приготовил вам что-то лучшее". "Ну вот",- недоуменно промямлил в ответ напряженный контролер, явно более готовый к рукопашной битве, чем к таким словам.
Приземлившись на платформе на лавочку, я ощутила, что на сердце было не так уж и уютно, как должно было бы быть у человека, только что объяснившегося в любви.
Неожиданно выпущенная на привольном полустаночке с его разнотравьем, теплым солнышком и трелями соловушек, я почувствовала некое онемение, не хотелось и шевелиться. Метрах в трехстах от платформы виден был малый храм о 5-ти куполках, не посещаемый мной, но неоднократно виденный из окон электрички. Давненько не бывавшая в церкви, я вдруг ощутила притяжение и даже неизбежность похода туда, ведь до следующего поезда было 1,5 часа.
Зайдя в маленькое помещение храма, я увидела его заполненным, хотя паства была немногочисленна: человек 15-ть.Мне всегда нравилось и умиляло осторожное движение в храме, впускающее еще одного посетителя, на этот раз произошло то же самое. Я была рада и немногочисленности прихожан и простоте службы, посвященной Ксении Блаженной и тому, что из-за плотности стоящих людей могла не озираться , а просто "войти в свое тело" и присоединиться к молитве, молясь за тех, чьи имена приходили на ум в голову иль в сердце, ощущая поддержку в молитвенных именах, произносимых голосом священнослужителя.
Минут через 15 служба закончилась и образовалась очередь ко кресту в руках батюшки. Тут я почувствовала чувство вины, но батюшка , как и всех подходивших к нему, осенил меня крестом и, казалось, смятения моего не заметил. Приложившись к иконе Ксении Блаженной, я умиротворенно вышла из храма. Легкость наполнила меня, от обид не осталось и следа, теперь я действительно любила высадившего меня строгого контролера.
Вновь поднявшись на платформу эектрички, я вдруг впервые за этот сезон увидела лето: эти безукоризненные своей божественностью непохожие друг на друга листья кустарника за забором платформы, колыхание от ветра смородинных листочков. И откуда здесь смородина? А даже если и орешник?
Волнующее разнотравье, в которое глаз погружался, разглядывая бесчисленное сплетение стебельков, листочков и цветочков лютиков, одуванчиков, пырея и лопухов. Цветущих лопухов или цветущих соседей лопухинских, было не разобрать. Удивительное место, открывшееся мне, впустило в мое тело ощущение живости происходящего. Я бегала муравьишкой между корнями разнотравья, перелетала пчелой, жужжа и замедляя полет в предварительной разведке подходящности увиденного цветка.
Комариком пролетела,покачнувшись и колеблясь вместе с ветром между колышущимися листочками смородины-орешника, и вдруг накрытая ими как волной и ощутившая тишину и поддержку.
Бабочка уже пролетела бабочкой, профессионально показывая мне свой полет-танец, призывая к совершенству. Поблескивали стеклышки бриллиантиков, изумрудиков в приасфальтовом песке...
Очертания куполов, вырисовывавшиеся под облаками, были ненавязчивы, потому что служба была короткая. Очищающая. Своевременная.